1898 - 1940 гг.
Михаил Ильич Кошкин - советский инженер-конструктор, создатель и первый главный конструктор танка Т-34, начальник КБ (конструкторского бюро) танкостроения Харьковского паровозостроительного завода имени Коминтерна.
У этого человека была удивительная судьба. В юности он и не помышлял о том, что впоследствии стало главным делом его жизни. Кошкин прожил недолго, успев построить всего один танк, которому отдал все силы и саму жизнь. Его могила не сохранилась, а имя никогда не гремело по всему миру. Зато весь мир знает его танк. Т-34 - лучший танк Второй мировой войны, танк, название которого неотделимо от слова «Победа».
Родился 21 ноября (3 декабря) 1898 года в селе Брынчаги (ныне Переславский район, Ярославская область). Семья жила бедно, земли было мало, и отец вынужден был заниматься отхожими промыслами. В 1905 году, работая на лесозаготовках, он надорвался и умер, оставив жену и троих малолетних детей. Из-за бедности мать Михаила идет батрачить. Михаил, закончив в 10 лет 3 класса церковно-приходской школы, подобно другому Михаилу – Ломоносову, отправляется пешком в Москву в надежде заработать для семьи деньги.
В столице у него были родственники по материнской линии, к ним он и шел. Мать снабдила его запиской с адресом, но эта важная бумажка была утеряна Михаилом раньше, чем он дошел до пункта назначения. По пути он увидел, что несколько взрослых мальчишек избивали одного помладше. Михаил заступился за слабого. В пылу драки и пропала заветная записка. Помог Михаилу случайный прохожий, рабочий Московской кондитерской фабрики. Он не только выходил нашего героя, но и помог устроиться подмастерьем в карамельном цехе кондитерской фабрики, ныне известной как «Красный Октябрь».
Работая на фабрике, юный Михаил зарекомендовал себя как способный и добросовестный работник. Спустя 8 лет он уже был мастером цеха, а ведь ему не было еще и 19 лет.
Зимой 1917 года, перед Февральской революцией, его призвали в царскую армию. Воевал на Западном фронте уже в армии Керенского. В августе 1917 года получил ранение, направился на лечение в Москву. Здесь застало его известие об Октябрьской революции, которую он принял сразу и полностью. Во время боев с юнкерами в Москве он сражался на стороне большевиков, а в апреле 1918 г. вступил добровольцем в Красную Армию. Октябрьская революция серьезно повлияла на судьбу Михаила Ильича. Он пошел служить добровольцем в железнодорожные войска и был зачислен в экипаж бронепоезда. Возможно, именно тогда в нем проснулся интерес к военной технике, который через много лет воплотится в главное дело его жизни – танк Т-34.
Воевал Михаил на фронтах Гражданской войны и принимал участие в отражении иностранной военной интервенции в России на разных участках фронта. В 1919 году, на Северном фронте, стал членом РКП(б) – Российской коммунистической партии большевиков, выбран секретарем партийной ячейки 3-й железнодорожной бригады. Кошкин был знаком с Блюхером Василием Константиновичем. Знаменитый командарм отзывался о Кошкине так: «Я был очарован душевностью этого человека. Он был идеалом многих. Бесстрашный боец с врагами советской республики, замечательный большевик, чудесный товарищ и талантливый командующий».
На Северном фронте Михаил воевал против английских интервентов под Архангельском. Там же Кошкин, вероятнее всего, впервые знакомится с бронетехникой: бронепоездами Красной Армии и английскими танками «Рикардо». По дороге на Польский фронт, куда перебрасывали их часть, Кошкин заболел тифом и был снят с эшелона. После лечения направлен в Киев, на Южный фронт, в 3-ю железнодорожную бригаду, для восстановления ж/д путей и мостов в полосе наступления.
После окончания службы в 1921 году с отличием оканчивает военно-политические курсы в Харькове, после которых командируется на учебу в Москву в Коммунистический университет имени Свердлова. Во время учебы он знакомится с С.М. Кировым и Г.К. Орджоникидзе.
В университете, готовили руководящие кадры для молодой Советской республики. Это было очень сильное учебное заведение, дававшее не только политическую, но и общеобразовательную подготовку. В 1924 году, по окончании университета, он получил назначение в Вятку на должность заведующего кондитерской фабрикой. Под его руководством фабрика вскоре из отстающей и нерентабельной превратилась в одно из лучших предприятий в городе.
В Вятке Михаил Кошкин женится на служащей Губпотребсоюза Вере Катаевой, рождается первая дочь Лиза (у Кошкина было 3 дочери). Семья Михаила Кошкина в то время проживала на территории Трифонового монастыря. Об этом времени Лиза позже расскажет много любопытных подробностей. Например, как отец занимался организацией курсов ликбеза, где и сам учился, и других учил. Или о том, как он выдавал зарплату своим служащим: в день получки Михаил Ильич приглашал в свой кабинет жен и детей своих сотрудников, дети получали сладости, а женам выдавалась зарплата. Это делалось для того, чтобы работники не имели возможности пропить необходимые семье деньги.
Организаторские способности Михаила Ильича заметили и в 1925 г. его перевели на работу в промышленный отдел райкома партии. В местном музейном фонде можно найти любопытный документ – протокол заседания заводского комитета, где указана просьба коллектива задержать Кошкина на должности, чтобы он успел подготовить себе хорошего преемника. Позже он работал заведующим губернской партшколой и заведующим агитационно-пропагандистским отделом Вятского губкома. Это позволило Михаилу Ильичу приобрести опыт руководителя и организатора.
Михаила Кошкина могла ждать блестящая партийная карьера, но он пишет письмо Кирову с просьбой оказать содействие в получении технического образования и в 1929 году получает вызов в Ленинград.
В годы первой пятилетки, когда в Советском Союзе чрезвычайно остро встал вопрос о создании собственных инженерно-технических кадров, руководство партии большевиков приняло решение о направлении в высшие технические заведения страны коммунистов, прошедших школу партийной работы. Кошкин, который давно мечтал стать инженером, засел за учебники – сам прошел весь школьный курс математики, физики и в 1929 году в числе «парттысячников» был направлен и поступил в Ленинградский политехнический институт на кафедру «Автомобили и тракторы». Учился он самозабвенно, хотя время было непростым. Денег все эти годы катастрофически не хватало – Кошкину уже было за 30 лет, он женат и имел уже двоих детей; всем им приходилось жить на одну его стипендию.
Сложно осваивать новое дело практически с нуля, но у Кошкина упрямства и целеустремленности хватило бы на двоих. Теория без практики мертва, и еще студентом Кошкин работает в конструкторском бюро Ленинградского Кировского завода, изучая модели иностранных танков, закупленные за рубежом. Он вместе с коллегами не только ищет пути совершенствования имеющейся техники, но и вынашивает идеи принципиально нового танка.
Производственная практика будущего инженера-механика по конструированию тракторов и автомобилей проходила на Горьковском автозаводе. Практикант сразу получил достаточно серьезную должность мастера дефектного отдела. Руководству ГАЗа так понравился молодой специалист, что в Наркомат тяжелой промышленности было направлено прошение вернуть Кошкина на предприятие после окончания университета.
Но судьба распорядилась иначе: преддипломную практику Михаил Ильич проходил на одном из ленинградских заводов в опытно-конструкторском бюро, занимавшемся проектированием танков. Проектирование танков так запало в душу Кошкину, что он решился идти на прием к Кирову и просить его предоставить возможность вернуться в конструкторское бюро и заняться проектированием танков. Там от рядового конструктора он дошел до заместителя начальника КБ. В это время КБ работает над танками Т-29 и Т-46-1, которые представляют собой модернизацию серийных Т-28 и Т-26 с переводом их на колесно-гусеничный ход. Работа проведена успешно, хотя танки оказались бесперспективными: из-за чрезмерной сложности и высокой стоимости не пошли в серийное производство.
11 апреля 1936 года М.И. Кошкин, в числе других конструкторов за отличную работу в области машиностроения награждается орденом Красной Звезды.
В конце декабря 1936 года народный комиссар тяжелой промышленности СССР Г.К. Орджоникидзе, обеспокоенный напряженной обстановкой в Танковом отделе Харьковского завода, сложившейся при модернизации серийного быстроходного легкого танка БТ-7, лично нашел М.И. Кошкина и направил его на Харьковский завод. Этот период жизни станет для инженера и изобретателя самым ярким и драматичным. Жена Кошкина уезжать из Ленинграда не хотела. В Ленинграде были родственники, культурная жизнь. Но жены не выбирают, и она уехала с мужем. Завод обеспечивал семью. Квартира Кошкиных была в заводском доме. В комнатах стояла мебель, сделанная в цехах, специальный отдел выдавал отрезы тканей. Рядом было ателье, где известный харьковский портной обшивал заводчан.
Назначение Кошкина на должность произошло при достаточно трагических обстоятельствах - прежний глава КБ Афанасий Фирсов и еще ряд конструкторов попали под дело о вредительстве после того, как выпускаемые заводом танки БТ-7 стали массово выходить из строя. Фирсов успел передать дела Кошкину, и потом это обстоятельство станет поводом для очернения имени конструктора. Мол, Т-34 разработал именно Фирсов, а не Кошкин, который-де был «карьеристом и бездарностью».
Встречали нового начальника настороженно – неизвестный человек, к тому же сам нарком тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе наделил его широкими полномочиями. Но Михаил Ильич быстро завоевал доверие коллектива своим простым, человечным отношением к коллегам и высочайшим профессионализмом и конструкторским талантом. Михаилу Кошкину действительно приходилось нелегко. Кадровый состав КБ был слаб, а приходилось заниматься не только перспективными разработками, но и текущим серийным производством. Тем не менее под руководством Кошкина была проведена модернизация танка БТ-7, который был оснащен новым дизельным двигателем.
В том же 1936 году в Испании начинается республиканская война. Советский Союз помогает Испанской республике, отправляя своих специалистов и военную технику. В Москву начинают поступать отчеты с фотографиями сожженных и развороченных снарядами танков БТ и Т-26. Становится ясно, что немецкая противотанковая артиллерия, поставляемая генералу Франко, легко справляется с броней советских машин. Назревает общий кризис танкостроения в связи с появлением нового вида оружия - противотанковой пушки. Участие в боях в Испании легкобронированных БТ-7, Т-26 показала их высокую уязвимость для огня артиллерии и даже крупнокалиберных пулеметов. Эти танки являлись основными в Красной Армии, что означало необходимость срочной замены всего танкового парка.
В октябре 1937 года М.И. Кошкин возглавил новое конструкторское подразделение КБ-24, где менее чем за год был спроектирован колесно-гусеничный танк А-20 (БТ-20). Представители автобронетанкового управления РККА видели его более совершенным, чем БТ, но никаких принципиальных изменений он не имел. Кошкин быстро понял бесперспективность подобного подхода. Колесная техника отлично показывала себя на шоссе, но в условиях реальной войны по бездорожью не прошла бы. А БТ-7, прекрасно летавших через овраги, но обладавших только противопульной броней, немцы ехидно называли «быстроходными самоварами». Нужна была машина скоростная, с высокой проходимостью, выдерживающая огонь артиллерии и сама обладающая значительной ударной мощью. Поэтому Михаил Ильич на свой страх и риск создает параллельную конструкторскую группу, которая занялась разработкой гусеничной модели танка (индекс А-32). Вместе с Кошкиным работают его единомышленники, которые впоследствии продолжат его дело - Александр Морозов, Николай Кучеренко и конструктор двигателей Юрий Максарев.
Довоенные танки производства завода №183. Слева направо: А-8 (БТ-7М), А-20, Т-34 образца 1940 года с пушкой Л-11, Т-34 образца 1941 года с пушкой Ф-34.
На главном военном совете РККА заместитель Наркома обороны Г. Кулик запретил Кошкину упоминать о существовании параллельного проекта, но Кошкин не только проигнорировал этот запрет, но и пронес на заседание совета макет А-32. Более того, свое выступление автор разработки начал именно с гусеничного танка. Однако маршал Кулик резко оборвал выступление Кошкина, назвав гусеницы «калошами». Совет постановил - делать А-20. Но конструктора неожиданно поддержал сам Сталин, предложив не ограничивать инициативу завода. В результате Кошкину была предоставлена свобода действий, окончательное решение надлежало принять после сравнительных испытаний.
В КБ-24 приступили к разработке и изготовлению трех опытных танков (одного колесно-гусеничного танка А-20 и двух гусеничных - А-32). 16 декабря 1938 года М. Кошкин назначен главным конструктором трех объединенных КБ завода №183 в единое конструкторское бюро КБ-520 (КБ-24, КБ-190 и КБ-35 слиты в одно). В середине 1939 года в Харькове Кошкин представил опытные образцы А-20 и А-32. При испытаниях Государственная Комиссия отметила, что оба танка «по прочности и надежности выше всех опытных образцов, выпускаемых ранее». Колесно-гусеничный А-20 показывал большую скорость и тактическую подвижность, А-32 - лучшую проходимость и бронезащиту, имея резервы по ее усилению (обе машины изготавливались в одинаковом весе и изначально позиционировались как легкие танки), но ни одному из них не было отдано предпочтение. В КБ работа велась над обеими машинами параллельно.
На испытательном полигоне в 1939 году
В сентябре 1939 года М.И. Кошкин участвовал в показе членам правительства на Полигоне в Кубинке под Москвой опытных машин А-20 и А-32 вместе с перспективными танками других заводов. А-32 понравился необычно красивой формой и отличными ходовыми качествами. На последовавшем совещании Кошкин вновь активно выступает за А-32, позиционируя его уже как средний танк, вместо устаревшего Т-28, особо отмечая его простоту и большие резервы по дальнейшему улучшению, предлагая запуск машины в серийное производство.
Военные чиновники опять не сделали выбор, рассматривая вопрос об одновременном производстве А-20 и А-32. М.И. Кошкину пришлось убеждать руководство армии и страны, что танк на гусеничном ходу обладает дополнительными резервами для увеличения толщины брони, повышения боевой массы не в ущерб скорости и маневренности. В то же время у колесно-гусеничного танка такого запаса нет, а на снегу или пашне он без гусениц сразу же застрянет. Чтобы окончательно доказать правоту Кошкина, зимой 1939-1940 годов на заводе построили два опытных танка А-34, у которых гусеничный ход с пятью опорными катками позволил увеличить по сравнению с А-20 и А-32 боевую массу примерно на 10 тонн и поднять толщину брони с 20 до 40-45 мм. Это были первые прототипы будущего Т-34.
Начавшаяся Советско-финская война (1939-1940) снова показала плохую оснащенность РККА танками с мощным вооружением и бронезащитой. Совершенствование А-32 активизировалось, были проведены испытания с дополнительной нагрузкой, имитирующей увеличение толщины брони до 45 мм. Конструктор торопился, подгоняя других. Он видел - большая война уже на пороге, танк нужен как можно быстрее. Кошкин понимал, что новый танк должен быть быстроходным, обладать серьезной огневой мощью, высокой проходимостью и крепкой броней, способной выдержать артиллерийский огонь. В ходе работы над опытными образцами Кошкин решился еще на один эксперимент - сварная башня была заменена цельнолитой, что должно было значительно упростить серийное производство.
Вторая мировая уже началась. В 1939 году А-32 представили Государственной комиссии для ходовых испытаний. Весивший 26,5 тонн танк показал прекрасную проходимость. Скорость его достигала 55 км/ч. Это произвело впечатление даже на заведомых противников. Комиссия отметила, что новый танк «отличается надежностью в работе, простотой конструкции и легкостью в управлении». Но многим по-прежнему не нравился чисто гусеничный движитель.
Вскоре начавшаяся финская война заставила комитет обороны в середине декабря 1939 года принять новый танк на вооружение, при этом, как и задумывал изначально Михаил Ильич, предлагалось усилить толщину брони до 45 мм и установить на машине новую 76-мм пушку. В этом варианте танк А-32 получил новое наименование Т-34, под которым и вошел в историю. Испытания прошли успешно, и будущий танк формально приняли на вооружение до изготовления опытного образца под индексом Т-34. Объем работ был значительным, в результате всех модернизаций масса возросла на 6 тонн, усилен гусеничный движитель, увеличились размеры танка, перерасчет конструкции и чертежи делались заново.
Окружающие удивлялись фанатизму Кошкина - у него дома жена, дочки, а он только о танке думает. А конструктор, боровшийся за каждый день, каждый час, сам того не зная, уже вел войну с фашистами. Не прояви он упорства, рвения, самоотдачи, кто знает, как повернулась бы судьба нашей Родины?
Близкий друг Кошкина В. Васильев, который работал под его руководством в группе проектирования, где рождался Т-34, говорил: «Человек удивительной нравственной чистоты, живший в постоянном напряжении ума и воли, в активном и нетерпеливом действии, Кошкин был выдающимся конструктором и организатором, бесстрашным в достижении высокой цели – создать принципиально новый, небывалый в мире танк».
В феврале1940 года изготовлены два первых Т-34 и начаты их испытания. На 17 марта в Москве назначается показ танков членам правительства. По правилам перед тем, как предстать перед комиссией, танк должен был пройти не менее 3000 км. Времени для этого уже не было, и Кошкин решил вести танки в Москву своим ходом. Это было рискованное решение: сами танки являлись секретным изделием, которое никак нельзя было показывать населению. Один факт выезда на дороги общего пользования, правоохранительные органы могли расценить, как разглашение государственной тайны. На тысячекилометровом пути не обкатанная, толком незнакомая механикам-водителям и ремонтникам техника могла встать из-за любых поломок, попасть в аварию. К тому же начало марта – это еще зима. Но в то же время пробег предоставлял уникальный шанс опробовать новые машины в экстремальных условиях, проверить правильность выбранных технических решений, выявить достоинства и недостатки узлов и агрегатов танка.
Военные не верили, что танки дойдут своим ходом до Москвы. Кошкин лично взял на себя огромную ответственность за этот пробег. В ночь с 5-го на 6-е марта 1940 года из Харькова вышла колонна – два закамуфлированных танка в сопровождении тягачей «Ворошиловец», один из которых был загружен горючим, инструментами и запчастями, а на втором стоял пассажирский кузов наподобие «кунга» для отдыха участников. Часть пути Кошкин сам вел новые танки, садясь за их рычаги попеременно с заводскими механиками-водителями. Маршрут для секретности пролегал вне дорог по заснеженным лесам, полям и пересеченной местности Харьковской, Белгородской, Тульской и Московской областей. На бездорожье, зимой, агрегаты работали на пределе. Пришлось устранять немало мелких поломок, производить необходимые регулировки.
17 марта 1940 года оба танка Т-34 своим ходом прибыли в Москву и предстали перед комиссией, которую возглавлял сам Сталин. Показ стал триумфом новинки. Два танка, ведомые испытателями Н. Носиком и В. Дюкановым, разъехались по Ивановской площади Кремля – один к Троицким, другой к Боровицким воротам. Не доезжая ворот, они эффектно развернулись и понеслись навстречу друг другу, высекая искры из брусчатки, остановились, развернулись, сделали несколько кругов на высокой скорости, затормозили на прежнем месте. И.В. Сталину понравилась изящная быстрая машина. Восхищенный Сталин назвал Т-34 «первой ласточкой наших бронетанковых сил». Он приказал готовить машину к серийному производству. После показа оба танка подвергли испытаниям на полигоне в Кубинке, контрольному обстрелу из орудий разного калибра, который показал высокий уровень защищенности новинки.
Кашель Кошкина к тому времени звучал просто ужасно. Кремлевские врачи советовали срочно лечиться от пневмонии. Однако для серийного производства опытным моделям Т-34 не хватает до 3000 километров пробега. И больной конструктор снова лезет в машину, возглавляя колонну, идущую в Харьков. Под Орлом один из танков съезжает в болото, и конструктор помогает его вытаскивать, стоя в ледяной воде. Едва оправившийся от первой простуды конструктор сильно промок и замерз. На этот раз болезнь обернулась осложнениями. В Харькове Михаил Ильич надолго попал в больницу, его состояние ухудшалось.
Организация серийного производства Т-34, значительно отличающегося по конструкции от БТ-7, шла тяжело, нужны были доработки, кроме того, в это время в КБ-520 уже над следующей моделью - Т-34М и намечался перспективный танк с поперечным расположением двигателя Т-44. Михаил Кошкин выполнил все требования, отделявшие Т-34 от серийного производства, и добился официального решения о запуске танка в «серию». Даже серьезно больной Михаил Ильич продолжал трудиться на износ, дорабатывая Т-34.
Возможно, болезнь отступила бы, но недолеченный Кошкин убегал на завод, руководя доработкой танка и началом серийного производства. В итоге болезнь обострилась настолько, что спасать конструктора прибыли медики из Москвы. Ему пришлось удалить легкое, после чего Кошкина отправили на реабилитационный курс в санаторий «Липки» под Харьковом. Но было уже поздно - 26 сентября 1940 года Михаила Ильича Кошкина не стало.
Ему не исполнилось и 42 лет. Кошкин пожертвовал своей жизнью ради будущей Победы.
За его гробом шел весь коллектив завода, без него остались жена Вера и трое детей.
Михаил Кошкин был похоронен в Харькове на Первом городском кладбище (ныне Молодежный парк). 10 апреля 1942 года конструктору Михаилу Кошкину посмертно была присуждена Сталинская премия за разработку танка Т-34. Но лучшей наградой для Кошкина стала Победа. Победа, символом которой стал его Т-34.
Кошкин и его подчиненные максимально упростили танк, сохранив при этом выдающиеся боевые характеристики. Позднее эта простота сыграет решающую роль: во время войны производство Т-34 оперативно разворачивалось на эвакуированных заводах, а подготовка экипажей проходила в кратчайшие сроки. Серийное производство танков Т-34 началось через месяц после смерти его создателя. Главным конструктором к этому моменту стал А. Морозов. Он продолжил дорабатывать танк, но при этом всегда признавал, что появление столь совершенной для того времени боевой машины – заслуга Михаила Ильича Кошкина.
Пройдет меньше года, и немецкие танкисты в ужасе будут сообщать о невиданном русском танке, сеющем панику в их рядах. Т-34 был лучшим танком не потому, что он был самым мощным или тяжелым, немецкие танки в этом смысле его опережали. Но он был очень эффективным для той войны и позволял решать тактические задачи. Маневренные советские Т-34 «охотились стаями», как волки, что не давало шансов неповоротливым немецким «Тиграм». Кошкин не дожил до начала войны и поэтому не стал свидетелем колоссальной популярности своего танка. Единственной при жизни ему наградой был: «Орден Красной Звезды», боевой орден еще в мирное время за личный вклад в дело обороноспособности страны.
Как известно, Т-34 стал настоящей легендой Второй мировой войны, и ни одна из воюющих стран за пять лет так и не сумела создать более совершенного танка.
«Тридцатьчетверка прошла всю войну, от начала до конца, и не было лучшей боевой машины ни в одной армии. Ни один танк не мог идти с ним в сравнение – ни американский, ни английский, ни немецкий... До самого конца войны Т-34 оставался непревзойденным» (И.С. Конев).
Вся страна помогала производству «тридцатьчетверок», еще на пяти заводах наладили выпуск «чудо-машин», а на Сталинградском тракторном заводе продолжался выпуск Т-34 даже во вражеском окружении. Всего за годы Великой Отечественной войны было выпущено свыше 66000 этих танков. Согласно легенде, конструктора танка Т-34 Адольф Гитлер объявил своим личным врагом посмертно.
Могила конструктора не сохранилась - она была уничтожена гитлеровцами во время оккупации Харькова, причем есть основания считать, что намеренно. Впрочем, спасти их это уже не могло. Михаил Кошкин выиграл свой бой.
После окончания Второй мировой войны Уинстона Черчилля спросили, какое оружие было решающим в только что отшумевших военных действиях. Он ответил: «Английская линейная пушка, немецкий самолет «Мессершмитт» и советский танк Т-34. Но если о первых двух мне известно все, то я никак не могу понять, кто и как создал чудо-танк».
Не только Черчилль такой непонятливый. «Тридцатьчетверку» разбирали по винтикам и изучали под микроскопом специально обученные люди - лучшие конструкторы Германии, Англии, США ... И благоговейно застывали в тупике: посмотреть можно - понять и повторить нельзя. И впрямь - ну как простому смертному скопировать загадочный механизм, рожденный иной цивилизацией? Да никак. Хоть расшибись - все равно какой-нибудь «Шерман» получается или, прости господи, «Тигр».
Потому что есть танк. А есть - русский танк. Это нечто большее, чем боевая машина - пускай даже лучшая боевая машина всех времен и народов. Чтобы сделать Т-34, надо было родиться в нужное время в нужной стране.
Елизавета Михайловна охарактеризовала жизнь отца так: «Яркая вспышка молнии – зигзаг, прорезавший все трудности на пути во славу Родины».
По мотивам книги «Сотворение брони» Я. Резника снят фильм «Главный конструктор». В основе сюжета – реальная история перегона первых опытных образцов Т-34 из Харькова в Москву для демонстрации в Кремле и обратно на завод в Харькове. Фильм вышел на экраны в октябре 1980 г.
Памятник М.И. Кошкину установлен в центре его родной деревни Брынчаги Ярославской области (дом в котором он родился и жил, сгорел во время большого пожара в 1938 году). В Харькове, недалеко от проходной Завода имени Малышева, в мае 1985 года Михаилу Ильичу Кошкину был торжественно открыт памятник. Также в Харькове в честь Михаила Ильича названа улица.
Памятник танку «Т-34», а фактически М.И. Кошкину, установлен на трассе М-8 рядом с указателем поворота на родное село Кошкина Брынчаги в Ярославской области.
